Стык уходящего трудного дня несбывшихся надежд, когда она стала лишь шестой в тройном прыжке, с началом дня нового, оставляющего надежду.
Скоро прыжки в длину, и, быть может, она... Толпа ушла, мы сидим вдвоем там, где тихо, да и знакомы много лет.
Российская газета: Татьяна, но скажи, ты же знала, что будет жутко трудно? И больно.
Татьяна Лебедева: Но, к счастью, такой боли сейчас нет. Потому что после травмы я совсем недавно начала нормально тренироваться. А так я боялась, все ждала этой боли. Защемление спины, смещение позвоночника, наклоняешься, и спина уходит куда-то на три сантиметра, боль отдается по телу, ты просто перекошена. Все это случилось за границей, рядом никаких докторов, массажистов. И я для себя решила: если не смогу здесь прыгать, то этот мой сезон будет закончен. Поползли свои тараканы, начались сомнения: смогу-не смогу. Но в квалификации в первой же попытке я хорошо прыгнула, вышла в финал, появился результат. И я надеялась, что за счет опыта, внутренней собранности все-таки смогу взять медаль.
РГ: Золотую? Спортсмен чувствует, на что способен?
Лебедева: С опытом - да. Понимала, что на 15 метров не прыгну, а на 14.70 - способна. И обязательно в первых двух попытках.
РГ: Почему так сразу?
Лебедева: Предполагала, что потом боль вернется. Надо - сразу. И я даже когда разминалась, ни одного полного прыжка не сделала. Проверила разбег и с короткого разбега тихонечко попрыгала. И тут у меня нога немножко заиграла. Когда я прыгнула во второй попытке на 14.37, думала, начну потихонечку прибавлять. Но меня сносит и сносит, засаживать не получается, и я поняла, что даже 14.60 показать будет сложно. Ждала: вот в какой-то попытке поймаю прыжок. Не получилось, и я осознала: опыт - опытом, а обстоятельства сложились так, что надо на медали в тройном ставить крест. Я здорова - и слава Богу. Ведь впереди - длина.
РГ: Таня, неужели будешь прыгать?
Лебедева: Я хочу прыгать. Очень хочу. Есть страхи, но буду пытаться выступить лучше, чем в тройном.
РГ: Тань, можно я тоже откровенно? У тебя сейчас столько всего. Маленькая дочка, депутат ство в Волгограде, ты в армии...
Лебедева: У меня и форма, и все есть. Подполковник сухопутных войск. Мне в 31 присвоили.
РГ: А сейчас 33 - вырастешь до настоящего полковника. Плюс учеба в Дипломатической академии... Откуда и как найти на все это время?
Лебедева: А я так все рассчитываю, чтобы оно было. Когда хочется - время есть. Экзамены я сдала, перешла на второй курс, можно было весь июль готовиться к чемпионату мира. И даже хорошо, что в Волгограде в законодательном собрании приходится работать. Спорт, один спорт - уже приедается. Ты побеждаешь, снова побеждаешь, и победы становятся не в радость. Хорошо, если есть, на что переключиться...
РГ: Таня, дорогая моя и уважаемая, а ты не думала никогда, что...
Лебедева: Когда представляю, что не нужно будет больше прыгать, мне не по себе становится. Но, с другой стороны, того, как раньше, когда выходишь и знаешь, что ради победы из себя выпрыгнешь, - нет, такого, правда, пока нет. И этот огонек я потеряла, а когда с ним, то в любом состоянии на зубах тянешь. Не верю, что огонек не вернется. Надо, чтобы царапалась за победу. Но когда за два дня до тройного прыжка не знаешь, сможешь ли выйти на старт, то трудно. А сейчас и огонек, и аппетит во время еды...
РГ: ...прыжков...
Лебедева: ... вернулись. И личные, сугубо свои рекорды в прыжках с восьми, десяти шагов, которые установила в 2001 году, я в этом сезоне побила. Были у меня и мысли о мировом рекорде в тройном. Но после травмы, иногда оттолкнешься, прыгаешь, летишь, а приземляться не хочется: вдруг опять эта дикая боль.
РГ: Я не понимаю, как ты вообще ее столько лет терпишь.
Лебедева: Большой спорт немыслим без боли. Когда ты на самом-самом верху, она обязательно должна прийти.
РГ: Ладно, желаю победить и боль, и соперников в длине. Если, конечно, все-таки надумаешь прыгать.
